— Согласен, не мог, его ведь Дерзюк застрелил. Но ты скажи, когда Штырёва грохнули?
— Да уж пару недель как…
— А когда об этом вы узнали?
— Да в тот же вечер. Ты что, такое событие! Оно ураганом по всему МВД пронеслось, даже те, кто к уголовному розыску отношения не имеет, и то знали. Но почему ты об этом спрашиваешь? Я так понял, ты осведомлен не хуже моего.
— Потому что этот ваш генерал предлагал мне помочь со Штырём, хотя прекрасно знал, что тот уже пораскинул мозгами к этому моменту и опасности для меня не представляет. Так что, как ты понимаешь, с моей стороны бездействие твоего начальства во время моего похищения и эта откровенная деза о мифической подлянке уже мертвого авторитета, выглядят очень странно. Это тебе в копилочку причин, по которым я стараюсь избегать внимания не только криминального, но и правоохранительного. Попал меж двух огней, что называется.
— Да… хреново как-то, ничего не скажешь. Мне, кстати, Сухов теперь тоже не особо доверяет. — Невпопад ответил Галиуллин, отстраненно рассматривая докуренную почти до самого фильтра сигарету и тут же вытаскивая новую. — Я так понимаю, что из-за наших с тобой тесных отношений я у него в опале.
— Да я уже догадался… то, что мы как малолетние токсикоманы по кустам прячемся, мне уже о многом говорит. Да и лояльных сотрудников под колпак не сажают.
— Вот-вот… — покивал майор, — начальство беспокоится, что я буду тебе сливать информацию. Так что я нынче в Управлении что-то вроде персоны нон грата. Мне ни о чем не сообщают, никаких распоряжений не доводят, ни в чем не задействуют. Так, сижу сбоку припека, штаны только протираю, безнадежно пытаясь найти зацепки по Свиридову…
М-да, не очень хорошая ситуация вырисовалась. Но что я могу поделать? Только если приползти на коленях к Сухову с мольбами меня понять и простить, попутно читая текст присяги.
— Знаешь, Дамир, а так даже лучше. По крайней мере, ты не будешь разрываться между служебным долгом и нравственным. Меньше знаешь — крепче спишь. Есть мысли по поводу того, что от меня хочет Сухов?
— Ты, Серый, наверное, плохо меня слушал. — Он чуть нахмурился, услышав мои умозаключения про долг, но поскольку я сразу же переключился на другую тему, не стал заострять внимание на моей фразе. — Я тебе только что сказал, что нахожусь чуть ли не в информационном вакууме. Только слухи в курилке собираю, как сплетница.
— Но догадки у тебя хоть какие-нибудь есть? — Настаивал я на своем.
— Есть… я думаю, что он хочет тебя привлечь по делу Свиридова. Больше просто не из-за чего. Этот глухарь как дамоклов меч над головой целого Управления нависает, и чем больше времени проходит, тем ситуация хуже.
— Все-таки глухарь… — пробормотал я задумчиво, пытаясь припомнить наш последний разговор с генералом. — А мне он говорил, что я ошибаюсь в своих выводах, и у вас расследование все идет своим чередом…
— Вы с ним обсуждали это? — Дамир удивился так сильно, что сделал вторую затяжку, забыв выдохнуть дым от первой. Дело ведь было до жути щекотливое, и представить, что Сухов говорит о нем с кем-либо посторонним, было просто немыслимо.
— Да так, немного коснулись. Генерал мне лишь намекнул, что у вас все в порядке, но и мое участие в этом деле очень было бы кстати. Вроде как пытался сделать хорошую мину при плохой игре. Но условием мне было озвучено, что я должен пойти под погоны.
— Старый интриган… — майор зло сплюнул на землю, процедив вдогонку еще какое-то неразборчивое ругательство.
— Как будто ты раньше этого не знал. Слушай, Дамир, раз уж мы сумели пересечься, я хочу еще кое о чем тебя попросить.
— Постараюсь помочь, Серый. — Он тряхнул головой, отгоняя мысли о своем начальнике. — Что там у тебя?
— Ты знаешь, кто такой Хан?
— Шутишь? Конечно же знаю. Крестный отец, блин, всей московской мафии.
— Да, точно он. В общем, этот монгол, или кто он там есть, похитил одну девушку, чтобы шантажировать меня. И он уже этим очень активно пользуется, заставляя меня плясать под свою дудку…
— Блин, Серый, это очень хреново! — Галиуллин было собрался устроить тут нервные вышагивания, но ограниченный периметр куцей растительности его остановил. — Поверь мне, запятнавшись раз в этом дерьме, уже никогда от него не отмоешься! Не делай того, что он от тебя хочет!
— Я и не собираюсь, Дамир. Но не обо мне сейчас речь.
— А, да… кхм, девушка. Вы с ней хорошо были знакомы? Ты хочешь, чтобы я ее помог найти?
— Вроде того. Я понимаю, что в твоем нынешнем положении это будет непросто, да и особых надежд на это не возлагаю. Просто я должен быть уверен, что попробовал все.
Немного помолчав, я наблюдал, как майор докуривает сигарету и достает третью… или уже четвертую?
— На самом деле, Дамир, мы с ней толком и не знались. Познакомились в спортклубе, где она работает администратором. Общались всего пару дней, да разок на свидание сходили. Вот, пожалуй, и все. Но я… блин, не знаю, поймешь ли меня, но я не могу ее там оставить, понимаешь?
— А я говорю, все беды из-за женщин! Но ты ж меня не слушаешь никогда! — Потом он немного помолчал и осведомился без намека на сарказм или подколку: — Ты влюбился что ли?
— Не думаю, дружище. — Я с сомнением поджал губы и отрицательно мотнул головой. — Скорее, чувствую за собой вину.
Говорить о том, что проведя с девушкой столько времени рядом, смеясь с ней и шутя, ощущая ее эмоции как свои собственные, я перестал воспринимать ее как незнакомку, я, естественно, не стал.
— В общем, давай потом обсудим мои мотивы, ладно? Факт в том, что дозвониться я до нее третий день не могу, и на работе она не появляется. Я марионетку посылал в клуб разведать, там подтвердили, что она пропустила уже две смены и на связь не выходит.
— Кого-кого ты к ней на работу послал?
Тьфу ты! Блин, неужели я это вслух ляпнул? За прошедшие дни настолько я привык к своим ручным мертвецам, что уже забываю разговор фильтровать. Опасная оговорочка, ой, опасная! А если вообще бы «Зомби» сказал, то как бы сейчас оправдывался? Осторожней надо быть, Серж, не забывай, кто ты есть! Нет у тебя сейчас морального права раскрываться перед кем-либо.
— Да так… — я как можно равнодушней махнул рукой, пытаясь показать всю пустячность вопроса, — не суть важно. Главное, что она пропала. Сможешь по номеру телефона пеленг провести? Мне хотя бы вышку знать, где она в сети была последний раз, вдруг хоть какая-то зацепка будет.
— Попробую, Серый. — Галиуллин то ли действительно решил не заострять внимания на моей оговорке, то ли просто понял, что я ничего ему не расскажу. — Ты мне цифры ее давай, а я сделаю, что сумею. По возможности постараюсь провернуть незаметно. А то получится, что помимо Хана ей еще и наш старый лис заинтересуется.
— Ты все правильно понял, Дамир! Генерал о ней знать не должен и подавно. Спасибо заранее, дружище! Я уверен, ты не подведешь. Если что узнаешь, то дай знать, я с тобой свяжусь.
— Погоди! Как я тебе дам знать? — Вопрос Дамира остановил меня, когда я уже собирался развернуться и уйти. — Ты же номера меняешь чаще, чем носки.
— Электронную почту могу тебе дать.
— Э-э-э… слушай, вот не рекомендую. Я тебе как сотрудник органов говорю, что тайна переписки существует только до первого запроса из МВД. Так что я не доверяю письму, особенно если моя задница от этого может пострадать.
— А одноразовые почтовые ящики, прокси, VPN и TOR для кого придумали? — Не удержался я от подколки.
— Но твоя-то почта не одноразовая! Откуда ты можешь быть уверен, что ее никто не читает, помимо тебя? — Галиуллин довольно быстро нашелся с ответом, и я, если б не мог видеть его эмоции, даже мог бы подумать, что он в современных методах анонимизации в мировой сети хоть что-то понимает. Но его смятение и неуверенность при обсуждении этого вопроса выдавали его с головой.
— Ладно, некогда нам тебя обучать. — Махнул я рукой на своего отсталого в сфере информационных технологий товарища, отчего он недовольно поморщился, поняв, что его раскусили. — Мы сделаем проще, в духе императорской разведки. Если узнаешь что-нибудь стоящее, то на подоконник чайник выставь. Вон то же твоя кухня? — Я указал пальцем на темное окно многоэтажки на третьем этаже.